Ярошенко Николай Александрович timeline

Ярошенко побывал на высокогорном плато Бермамыт, и его знаменитая "Шат-гора. Эльбрус" могла быть написана именно там.
Художник верен себе, и передний план картины выписан тщательно: средь низкорослой травы вырастают застуженные за ночь и мокрые от росы груды камней, за гранью которых явственно чувствуется пропасть Бермамыта.
Здесь все дышит гордой красотой, необъятной мощью и величием вечности…

Мы видим узников арестантского вагона, наблюдающих за голубями. Автор подчеркивает несправедливость реальной жизни: как могут люди с такими лицами, исполненными тепла и добродушия, быть преступниками? Они гораздо человечий остальных.
Автор словно остановил мгновение горькой жизни простого, но угнетаемого народа, заточенного в грязный вагон, где темно и сыро. Всюду жизнь, она брезжит в другом окне вагона, через которое льется свет, но ее лишены эти бедные люди, попавшие за решетку.

На фоне густой зелени сада, сидит в кресле молодая, но тяжело больная женщина. С пытливым вниманием всматривается она в красоту природы и, одновременно, словно прислушивается к своим мыслям. В изломе ее хрупкой, окутанной пледом, фигуры, в убедительно найденном движении рук, в выражении бледного тонкого лица и печальном взгляде черных глаз чувствуется большой порыв к жизни и горькое сознание того, что и после ее смерти будет «равнодушная природа красою вечною сиять».

Одинокий старик на опустевшем перроне: поезд отошел, еще висят под перекрытием вокзала густые клубы пара, уходят прочь другие провожающие, носильщик сметает сор с плит перрона, поодаль, стоит безразличный полицейский — старик застыл в неподвижности возле того места, где только что была площадка вагона или вагонное окно… Кто-то из рецензентов предположил (иронизируя, конечно), что старик проводил в теплые края ту самую чахоточную, что сидит в кресле на Кисловодском балконе.

Содержанием его жанровых картин служили преимущественно мотивы гражданской скорби — трагические жизненные ситуации... Как это страшно и как жутко- ребёнка хоронить,
Мой первенец, родной, тебя я буду всегда любить…
С тобой сейчас простимся и вернёмся в пустой наш дом…
Ты знай, к тебе придём и вместе будем, но чуть потом…

Целует камни ночью Млечный Путь,
Горы вершина… будто держит небо…
Здесь познаётся вечной жизни суть…
В душе святая сладостная нега…
Ступеньки к Богу? Скалы и гранит…
На них гнездятся бронзовые звёзды…
Природа тайны древности хранит…
И наши чувства, наши даже грёзы…
Эльбрус безгласен… Смотрит сны вулкан
С улыбкой строгой, словно у Джоконды…